нее лежал на середине
И все учил ее, что не туда плывет,
Что надо бы прибавить ход,
Что нужно иначе держаться:
Напрасно не трещать и к берегу не жаться!
А Льдина таяла, приветствуя весну...
Пришло мгновение - Кирпич пошел ко дну.
Кирпич напомнил человека мне,
Что думал про себя: "Я нынче на коне!"
Учил других, командовать пытался,
А сам не "на коне" - на льдине оказался!
1947
[Image035]
ВОРОНА И ГУСЬ
На птичий двор
Ворона залетела
И села
На забор.
Сидит и каркает: "Кра-кра!
Близка пора:
Лишатся гуси пуха и пера!
А петухи ослепнут и оглохнут.
Их перережут и съедят!
И хоть наседки выведут цыплят -
Цыплята эти передохнут!"
Воронье карканье услышал умный Гусь:
"Я слушаю тебя, Ворона, и дивлюсь:
Ужели для того ты всякий вздор болтаешь,
Чтоб в нашем птичнике из всех гусынь и кур
До смерти запугать двух-трех пернатых дур?
Как будто ты не знаешь,
Что в этой стороне
Нет веры ни тебе, ни всей твоей родне!.."
"Хочу и каркаю. Твое какое дело?!"
"Ну, если ты уж каркать захотела,
Так лучше бы за океан летела,
Любое карканье там, говорят, в цене!"
Читал я тут на днях заморскую газету
И сразу по перу узнал Ворону эту.
1947
ЗАБЫТЫЙ ХРАМ
В глуши лесов стоял забытый храм,
В котором много лет был свален разный хлам,
Покрытый толстым слоем пыли.
Но как-то раз установили,
Что это памятник глубокой старины,
Что нет ему цены,
Что он является народным достояньем
И надобен надзор за этим древним зданьем,
Чтоб мог его обозревать народ.
И вот -
Где нужно, утвердили штаты
И фонд зарплаты,
Назначены и "зав" и "зам",
И стал музеем древний храм.
Все было б хорошо, когда б одна идея
Не озарила вдруг дирекцию музея:
Дабы расширить людям кругозор -
Снести с лица земли старинную ограду,
Что претерпела не одну осаду
И память о былом хранила до сих пор..
Ограда древняя! Ты видела немало!
Ты перед полчищами ханов устояла,
А разобрал тебя на щебень и кирпич
Ефим Кузьмич!
1947
[Image036]
ЗАВИСТЛИВЫЙ БОЛЬНОЙ
"Приятелю привет! И ты, брат, на леченье?"
"Эх, лучше бы меня не спрашивал, Бобров!
Тут я к себе узнал такое отношенье,
Что, видно, мне придется заявленье
Строчить на здешних докторов!
Одним больным - пилюли и микстуры,
Другим - и порошки, и грязи на живот,
И гальванические утром процедуры,
То ванны, то массаж, то на голову лед,
Им специальная диета,
И более того: их водят на укол!
А мне, поверишь ли, прописан общий стол,
Побольше двигаться и не курить при этом.
И больше ни-че-го! Здесь явный произвол!.."
Ей-ей, такие есть, что завистью исходят.
Когда при них другим зонды и шприцы вводят!
1947
ПОЭТ И НАБОРЩИК
